http://berkovich-zametki.com/2007/Stari ... pivak1.htm
"Я вспоминаю тут моих мучителей из
Пильвишкяй.
В детском доме держали до 14-ти лет. По достижении этого возраста воспитанник должен был, как говорили тогда, трудоустроиться. Он должен был либо пойти в ремесленное училище и там приобрести специальность, либо, как это делали некоторые, пойти на работу в ателье, в мастерскую и там, учась на месте, приобрести профессию сапожника, портного, жестянщика, столяра и.т.д.
На самом деле этого правила придерживались не строго. Если воспитанник учился усердно и кончал 7 классов в 16 лет, его держали в детдоме до окончания семилетки. Некоторые жили в детдоме до окончания средней школы. Таких было немного, они были исключением. Они должны были хорошо учиться и, кроме того, должны были успеть окончить среднюю школу до 17, максимум до 18 лет.
Таким исключением был
Хаим Прейскель. Он был старше меня на 2 года и учился уже в последнем, 10-м классе, когда я учился в 7-м. Хаим был низкого роста, в очках, и его маленькие ладони были всегда с обкусанными ногтями. Он не давал своим ногтям вырасти ни на микрон.
Хаим Прейскель сильно повлиял на мое мировоззрение. У него было очень острое политическое чутье и, наверное, сильная потребность поделиться своими взглядами, своими очень опасными взглядами, следует добавить. Не знаю, почему он избрал меня своим слушателем. Когда мы бывали с ним вдвоем в комнате или летом вдвоем на скамейке во дворе, он начинал свои представления. Он представлял Сталина и членов политбюро в вымышленной им и казавшуюся ему (а постепенно и мне) правдоподобной ситуации. В его представлениях Сталин обращался к членам политбюро не по их именам, а по номерам, которыми он их обозначал.
Хаим начинал представление, приложив ладонь к уху, как будто говоря по телефону:
– Позовите мне, пожалуйста, номер 3.
– Товарищ Сталин, номер 3 по вашему приказанию прибыл.
– Нам доложили, что вы сегодня плохо спали, кричали во сне. У вас что, совесть не чиста?
– Да нет, товарищ Сталин, я, должно быть, съел что-то, трудно перевариваемое, вот и снятся неприятности.
– Идите и следите повнимательней за своей пищей, а то мы вам припишем наш сухой паек.
– Слушаюсь, товарищ Сталин.
Вот такие сцены разыгрывал
Хаим Прейскель в 1949 году. В целях конспирации он произносил это все на идиш. Но все равно страшно, и я просил его: «хватит, молчи».
Он доказывал мне, что наш социализм и их фашизм – это одно и то же: у нас – одна партия, у них – одна партия, у нас – пионеры, у них – Гитлерюгенд, у нас – КГБ, у них – гестапо, у нас – Да здравствует Сталин, у них – Хайль Гитлер и.т.д.
– Возьми газету, – говорил он,- и посчитай, сколько раз там упоминается Сталин.
Его пламенные речи и железная логика оставили глубокий след в моем сознании. "
i.e. Hayim Preyskel was 20 in 1949, when he was in the children colony in Pilvishky.