1. Прадед Лейб(Лев) Давидович Лифшиц
родился в 1861 году и умер в 1931(1929-1931). Был религиозным и никогда и нигде не работал. Других данных о нем и его предках нет.
Прабабушка Сахна-Мера Ильинична Кричевская родилась в 1870 г., умерла 18.02.1958 г. в с.Партизанское, Крымской обл. Очень много работала, содержала семью. Выпекала хлеб на продажу (по 3 выпечки в день), держала столовников.
2. Дедушка Зиновий(Зяма) Львович Лифшиц
родился 31.12.1909 31.12 на ст.Мена Черниговской губернии (области). Умер в 1964 году в г.Токмак, Запорожской обл.
В гражданскую войну во время перестрелки пуля попала ему в ухо и его как-бы парализовало. Много лечили, но не помогало, посоветовали физический труд. в 1927 году вместе с семьей переселились из Коропа в с. Ратендорф, Ново-Златопольского р-на, Запорожской обл. (до 1936 г. Днепропетровского округа), где был организован колхоз из переселенцев. Работал в колхозе. В 1934 году окончил курсы механизаторов (тракторист-комбайнер) и работал в колхозе от Ново-Златопольской МТС. В 1930г. женился, прибывшей на работу в школу после окончания Винницкого педучилища. 01.10.1941г семья была эвакуирована на Восток. Ехали на подводах и 05.11.1941г., в связи с наступлением зимы, остановились в селе Цаца, Чепурниковского р-на, Сталинградской обл. Работал в колхозе механизатором. 26.06.1942 года был призван в армию. Служил шофером в танковой армии генерала Рыбалко. В 1944г. при освобождении Киева был переведен в стрелковую часть и был ранен в обе ноги, а также в грудь (слепое ранение). В феврале 1945 г был демобилизован из армии и возвратился в с. Червоноселовку к семье, которая возвратилась из эвакуации в апреле 1944 года. В связи с ухудшением состояния здоровья работать в колхозе практически не мог.
Бабушка Соня(Сура) Йосифовна Гречаник родилась 21.06.1909 года в г. Песчанке (Ольгопольский уезд, Подольской губернии). Умерла 17.06.1988г. в г. Токмаке.
Ищу информацию про прадеда.
ЛИФШИЦ (Короп, Ратендорф, Токмак, Запорожье, Петах-Тиква, Иерусалим)
Модератор: oztech
ЛИФШИЦ (Короп, Ратендорф, Токмак, Запорожье, Петах-Тиква, Иерусалим)
Солодкий (Новопавловка, Врадиевка)
Эрлих (Новопавловка, Врадиевка)
Лютович (Новопавловка, Врадиевка)
Лифшиц (Черниговская губерня, Запорожская обл.)
Кричевский (Черниговская губерня)
Брук(Черниговская губерня)
Эрлих (Новопавловка, Врадиевка)
Лютович (Новопавловка, Врадиевка)
Лифшиц (Черниговская губерня, Запорожская обл.)
Кричевский (Черниговская губерня)
Брук(Черниговская губерня)
ЛИФШИЦ (Короп, Ратендорф, Токмак, Запорожье, Петах-Тиква, Иерусалим)
Привожу семейную историю , напечатанную в еврейской газете Хеседа г.Запорожья "Еврейская улица" №10 за 2013 год, написанную старшим сыном Зиновия Львовича Лифшиц и Сони Йосифовны Гречаник.
Ратендорф - моя родина
Дом в селе Ратендорф Новозлатопольского района, в котором мы жили до войны, построил мой дедушка, Лифшиц Лейба Давидович, имя которого по традиции было передано мне – старшему внуку.
В этом селе прошло моё детство и послевоенные годы. После окончания школы я поступил в техникум и приезжал в село изредка или на каникулы. До 1952 года в нём жила семья моего отца.
Прошло почти семь десятков лет. Уже давно нет Новозлатопольского района, и изменилось название села, но оно осталось для меня родиной, о которой я буду помнить всегда.
Побывав в других сёлах региона, я обратил внимание, что село Ратендорф, построенное в 20-х годах ХIХ века, имеет чётко выраженную планировку и типовые постройки. Это было удивительно, потому что страна испытывала недостаток в ресурсах, а такое капитальное строительство требовало больших капитальных затрат.
Оказывается, мы должны быть благодарны за строительство села и организацию еврейского национального района известным еврейским благотворительным организациям – Агро-Джойнт, ЕКО (Еврейское колониальное общество) и ОРТ (Организации ремесленного труда евреев).
Переселение евреев из местечек (небольших городков) на юг Украины для освоения сельскохозяйственных земель осуществлялось с начала ХIХ века. В 1845–1850 годах переселенцы Гродненской, Ковенской, Могилёвской и Витебской губерний основали в Александровском уезде Екатеринославской губернии 17 еврейских колоний, в том числе колонию №5 в селе Трудолюбовка.
В 1897 году в Трудолюбовке было 564 жителя, проживавших в 58 дворах, имелась синагога, магазин, хранилище для зерна и две мельницы.
В мае 1881 года, после убийства царя Александра Второго, в колонии был совершён первый погром. Погромщики разграбили колонию и уничтожили всё, что не могли унести. Для восстановления колонии понадобилось несколько лет. Началась эмиграция евреев из колонии.
В январе 1919 года в Трудолюбовке был совершён третий, самый кровавый погром за годы Гражданской войны. Всех мужчин собрали на сход, где им предложили внести контрибуцию. Деньги были собраны и вручены бандитам. После этого 70 человек загнали в клуню и там заживо сожгли, 130 человек перебили. Оставшиеся в живых скрылись в соседних сёлах. В колонии не осталось мужчин, чтобы хоронить погибших. Для погребения прибыл миньян евреев из Цареконстантиновки (более 22 км от села), которые похоронили всех погибших в братской могиле. После погрома колония не восстанавливалась, и место её расположения было запахано. В интернате Новозлатопольской школы-десятилетки.
В 1925–1927 годах примерно в трёх километрах севернее территории Трудолюбовки была построена новая еврейская колония – Ратендорф.
В 1924 году при ЦИК СССР был создан Комитет по земельному устройству трудящихся евреев (Комзет), который проводил политику коренизации – создания еврейских национальных поселений (сёл и районов) путём возвращения евреев-колонистов в свои колонии после событий 1917–1921 годов и голода 1921–1922 годов, а также путём привлечения новых переселенцев и строительства новых сёл для них. В 1929 году в Запорожском округе был образован второй в Украине еврейский национальный район – Октябрьский, который в конце 1930 года был переименован в Новозлатопольский. В него вошло и построенное во второй половине 20-х годов село Ратендорф, которое стало центром одноимённого сельсовета и к которому отнесли три рядом расположенных села: Хоцкое, Чапаевка и КНС.
Все постройки в селе Ратендорф и планировка села были рассчитаны на коллективизацию и на создание условий для достойной жизни колхозников.
Для каждой семьи выделялся кредит и гектар земли, на котором строился глинобитный дом под железной крышей с хозяйственными пристройками, садом и огородом. Все дома строились по типовому проекту и располагались ровными рядами в виде двух улиц, разделённых огородами.
На одной из улиц находилась школа со спортивной площадкой, а на другой – здание сельсовета, где размещались мельница и электростанция с двигателем-нефтянкой, которая обеспечивала электричеством все дома в селе. Рядом находился клуб. На противоположной стороне улицы были кузница, два больших коровника, свиноферма и другие вспомогательные службы.
Особо следует отметить, что за хозяйственным двором села Ратендорф был посажен виноградник площадью более 12 гектаров. Ни в хозяйственных садах домовладельцев села, ни в ближайших сёлах этого региона в то время виноград не выращивали.
Строительство села Ратендорф осуществлялось вновь прибывшими переселенцами. В их числе была и семья моего дедушки, Лифшица Лейбы Давидовича, который вместе с женой Сахной Мэрой и детьми приехал из города Коропа Черниговской губернии.
Как правило, еврейские семьи, проживавшие в сельской местности или в небольших городках (местечках), были бедными и многодетными. Дети росли, взрослели, и семьям приходилось думать о будущем детей, их профессии, менять место жительства.
В 1927 году бабушка с детьми уехала в Донецк к старшей дочери, чтобы устроиться на работу. Дедушка с сыном Зямой остался в селе.
В 1930 году, после окончания Винницкого еврейского педучилища, приехала на работу в школу села Ратендорф Гречаник Соня Иосифовна, которая стала женой Зямы и мамой одного из новых поколений семьи Лифшиц. Отец окончил курсы трактористов-комбайнёров и работал в штате МТС. Мама вела начальные классы и дополнительно – математику в пятых классах.
Семья росла. В 30-х годах запретили держать прислугу, и мне как старшему в семье приходилось заниматься с младшими и помогать обслуживать хозяйство.
В 1938 году к нам в гости приехал из Одесской области дедушка Иосиф – мамин отец. Человек набожный, он привёз с собой Тору и ежедневно читал её. А на Песах приехала из Москвы бабушка Мэра и напекла много мацы. Так мы впервые узнали о еврейской религии и еврейских праздниках, которые вызвали у меня чувство особого уважения и таинства.
22 июня 1941 года началась война, а 4 октября в первой половине дня в село самолётом был доставлен приказ об эвакуации, и все еврейские семьи получили пару лошадей и телегу, погрузили самые необходимые вещи, усадили членов семьи и в тот же день выехали на восток. Когда начало темнеть, по колонне пронесся шум – выстрелом из лесопосадки убит директор школы Рязанов. Так началась эвакуация и отсчёт жертв войны для жителей села Ратендорф. По некоторым данным, 5 октября Новозлатопольcкий район был окупирован. Поэтому я склоняю голову перед людьми, которые в этой сложной ситуации помнили о еврейской солидарности и сделали всё, чтобы спасти нас от неминуемой смерти. Нашего односельчанина Гинзбурга Мотела, который попал в плен и вернулся в родное село, убили и бросили в силосную яму бывшие соученики – староста-немец Алексей Гер, который оказался в селе после высылки немцев в Сибирь в начале войны, и полицай Тимошенко Иван. После войны они понесли заслуженное наказание, но это не вернуло жизнь убитому.
Более 30 дней находилась в пути наша семья. На телеге, похожей на те, в которых кочевали цыганы в фильме «Табор уходит в небо», но без шатра, находилось пять детей в возрасте от полугода до десяти лет, папа, мама и семидесятилетняя бабушка. 5 ноября мы прибыли в село Цаца Сталинградской области. Похолодало, и родители не решились ночевать с детьми и бабушкой на улице в телеге. Пришлось проситься на ночлег к жителям села. А утром стало ясно, что продолжать путь на телеге небезопасно. Отец поступил на работу в колхоз трактористом, а семье предоставили жильё.
В июле 1942 года, в связи с приближением линии фронта к Сталинграду, началась подготовка к эвакуации. Колхоз должен был эвакуировать стадо крупного рогатого скота, и нашу семью включили в группу сопровождения – выделили телегу и лошадей. Так начался второй этап эвакуации. Накануне отца призвали в армию, и возглавила семью мама.
В это время уже бомбили известные переправы через Волгу, и нас направили на новую переправу, где не было плавсредств для перевозки стада. Нас переправили на левый берег, а стадо осталось на правом, и его надо было обслуживать ежедневно. Однажды, возвращаясь с работы, я попал в аварийную ситуацию и получил серьёзную травму ноги. Мама отвезла меня в больницу и оставила для лечения. Через некоторое время она приехала вместе с семьёй. Меня уложили на телегу, и мы продолжили путь на восток. Но с нами не было маленького братика. Он умер и похоронен на берегу Волги. Дальнейший путь продолжался часто под гул самолётов, свист пуль и взрывы бомб. Когда все пытались убежать от телег, мама металась от детей к телеге, чтобы защитить меня, неподвижно лежащего на ней. Мы прибыли в село Гусенбах Саратовской области (немцев Поволжья). В большой трёхэтажной школе уже был размещён госпиталь для защитников Сталинграда, и врачи согласились продолжить лечение раны на моей ноге. Когда вскрыли повязку, врач сказал: «Вам повезло. Вы долго не меняли повязку, и в ране завелись черви. Это спасло вас от заражения крови». Для продолжения лечения мы решили остаться жить в Гусенбахе. Через некоторое время я начал ходить. Нам дали комнату в общежитии, и мы с мамой пошли работать в колхоз. Зиму 1942–1943 года пережили очень тяжело и были очень рады, когда получили приглашение от родственников приехать к ним в город Рассказово Тамбовской области.
Более двух с половиной лет мы находились в эвакуации в Сталинградской, Саратовской, а затем в Тамбовской областях. В апреле 1944 года получили разрешение возвратиться на Украину.
И вот мы снова в Ратендорфе, в родном доме, который построил наш дедушка и в котором родились мы, его внуки. Люди, жившие во время эвакуации в нашем доме, сохранили и возвратили нам вещи и хозяйство. Соседи и колхоз помогли вспахать и посадить огород. До начала учебного года я и мама работали в колхозе. К началу учебного года мама вернулась на работу в школу, а я продолжил учебу в шестом классе: надо было компенсировать время, которое во время эвакуации вместо учёбы ушло на работу в колхозе и на заводе.
В 1944–1945 годах в село вернулись из эвакуации ещё несколько еврейских семейств.
В 1946 году и в последующие годы молодёжь после окончания школы уезжала в город и поступала в техникум или ФЗУ.
Условия работы и оплаты труда в колхозах, особенно в сёлах в глубинке, расположенных вдали от городов и промышленных центров, были неадекватными. Оплата производилась натуральными продуктами за выработанные трудодни и была низкой. Большинство полученного урожая сдавалось государству по низким ценам.
Выращенные на индивидуальных участках овощи и фрукты не могли быть проданы на рынке, так как отсутствовал транспорт, и рынки находились далеко от этих сёл. Крестьяне облагались налогами за содержание животных, птицы и каждое дерево в саду. Естественно, люди стремились изменить свою жизнь к лучшему и уезжали из села, тем более что промышленные предприятия в городах остро нуждались в рабочих руках. В селе тоже не хватало рабочих рук, и недостаточно было техники.
Правительство предпринимало некоторые меры: в село направлялись рабочие с предприятий и студенты («на картошку»), поставлялась техника для механизации сельского хозяйства. Это в какой-то мере помогало обеспечить население сельскохозяйственными продуктами, но всех проблем не решало.
Для повышения эффективности сельскохозяйственного производства правительством принимались меры по созданию и поставке техники для механизации сельскохозяйственного производства и укрупнению коллективных хозяйств.
Условия жизни самих жителей села, особено молодёжи, были малопривлекательными, и миграция евреев продолжалась. В «еврейском» селе если и остались евреи, то единицы.
В 1939 году Новозлатопольский район был преобразован в обычный, а в феврале 1945 года вообще расформирован. Село Ратендорф переименовано в Червоносёловку и отнесено к Розовскому району. С начала 90-х годов Червоносёловка относится к Смеловскому сельсовету Куйбышевского района Запорожской области.
Благодатные чернозёмы Украины являются отличной базой для получения сельскохозяйственной продукции и не могли пустовать. Дома выехавших евреев занимали новые жители, и жизнь села не угасала.
К сожалению, на территории села нет памятников первопроходцам – евреям-колонистам и жертвам погромов, похороненных в братской могиле в Трудолюбовке в 1919 году, а также погибшим в Отечественной войне односельчанам. Сохраним память о них в наших сердцах.
Лев Лифшиц
http://evrey.com.ua/img/article/pdf-61.pdf
Ратендорф - моя родина
Дом в селе Ратендорф Новозлатопольского района, в котором мы жили до войны, построил мой дедушка, Лифшиц Лейба Давидович, имя которого по традиции было передано мне – старшему внуку.
В этом селе прошло моё детство и послевоенные годы. После окончания школы я поступил в техникум и приезжал в село изредка или на каникулы. До 1952 года в нём жила семья моего отца.
Прошло почти семь десятков лет. Уже давно нет Новозлатопольского района, и изменилось название села, но оно осталось для меня родиной, о которой я буду помнить всегда.
Побывав в других сёлах региона, я обратил внимание, что село Ратендорф, построенное в 20-х годах ХIХ века, имеет чётко выраженную планировку и типовые постройки. Это было удивительно, потому что страна испытывала недостаток в ресурсах, а такое капитальное строительство требовало больших капитальных затрат.
Оказывается, мы должны быть благодарны за строительство села и организацию еврейского национального района известным еврейским благотворительным организациям – Агро-Джойнт, ЕКО (Еврейское колониальное общество) и ОРТ (Организации ремесленного труда евреев).
Переселение евреев из местечек (небольших городков) на юг Украины для освоения сельскохозяйственных земель осуществлялось с начала ХIХ века. В 1845–1850 годах переселенцы Гродненской, Ковенской, Могилёвской и Витебской губерний основали в Александровском уезде Екатеринославской губернии 17 еврейских колоний, в том числе колонию №5 в селе Трудолюбовка.
В 1897 году в Трудолюбовке было 564 жителя, проживавших в 58 дворах, имелась синагога, магазин, хранилище для зерна и две мельницы.
В мае 1881 года, после убийства царя Александра Второго, в колонии был совершён первый погром. Погромщики разграбили колонию и уничтожили всё, что не могли унести. Для восстановления колонии понадобилось несколько лет. Началась эмиграция евреев из колонии.
В январе 1919 года в Трудолюбовке был совершён третий, самый кровавый погром за годы Гражданской войны. Всех мужчин собрали на сход, где им предложили внести контрибуцию. Деньги были собраны и вручены бандитам. После этого 70 человек загнали в клуню и там заживо сожгли, 130 человек перебили. Оставшиеся в живых скрылись в соседних сёлах. В колонии не осталось мужчин, чтобы хоронить погибших. Для погребения прибыл миньян евреев из Цареконстантиновки (более 22 км от села), которые похоронили всех погибших в братской могиле. После погрома колония не восстанавливалась, и место её расположения было запахано. В интернате Новозлатопольской школы-десятилетки.
В 1925–1927 годах примерно в трёх километрах севернее территории Трудолюбовки была построена новая еврейская колония – Ратендорф.
В 1924 году при ЦИК СССР был создан Комитет по земельному устройству трудящихся евреев (Комзет), который проводил политику коренизации – создания еврейских национальных поселений (сёл и районов) путём возвращения евреев-колонистов в свои колонии после событий 1917–1921 годов и голода 1921–1922 годов, а также путём привлечения новых переселенцев и строительства новых сёл для них. В 1929 году в Запорожском округе был образован второй в Украине еврейский национальный район – Октябрьский, который в конце 1930 года был переименован в Новозлатопольский. В него вошло и построенное во второй половине 20-х годов село Ратендорф, которое стало центром одноимённого сельсовета и к которому отнесли три рядом расположенных села: Хоцкое, Чапаевка и КНС.
Все постройки в селе Ратендорф и планировка села были рассчитаны на коллективизацию и на создание условий для достойной жизни колхозников.
Для каждой семьи выделялся кредит и гектар земли, на котором строился глинобитный дом под железной крышей с хозяйственными пристройками, садом и огородом. Все дома строились по типовому проекту и располагались ровными рядами в виде двух улиц, разделённых огородами.
На одной из улиц находилась школа со спортивной площадкой, а на другой – здание сельсовета, где размещались мельница и электростанция с двигателем-нефтянкой, которая обеспечивала электричеством все дома в селе. Рядом находился клуб. На противоположной стороне улицы были кузница, два больших коровника, свиноферма и другие вспомогательные службы.
Особо следует отметить, что за хозяйственным двором села Ратендорф был посажен виноградник площадью более 12 гектаров. Ни в хозяйственных садах домовладельцев села, ни в ближайших сёлах этого региона в то время виноград не выращивали.
Строительство села Ратендорф осуществлялось вновь прибывшими переселенцами. В их числе была и семья моего дедушки, Лифшица Лейбы Давидовича, который вместе с женой Сахной Мэрой и детьми приехал из города Коропа Черниговской губернии.
Как правило, еврейские семьи, проживавшие в сельской местности или в небольших городках (местечках), были бедными и многодетными. Дети росли, взрослели, и семьям приходилось думать о будущем детей, их профессии, менять место жительства.
В 1927 году бабушка с детьми уехала в Донецк к старшей дочери, чтобы устроиться на работу. Дедушка с сыном Зямой остался в селе.
В 1930 году, после окончания Винницкого еврейского педучилища, приехала на работу в школу села Ратендорф Гречаник Соня Иосифовна, которая стала женой Зямы и мамой одного из новых поколений семьи Лифшиц. Отец окончил курсы трактористов-комбайнёров и работал в штате МТС. Мама вела начальные классы и дополнительно – математику в пятых классах.
Семья росла. В 30-х годах запретили держать прислугу, и мне как старшему в семье приходилось заниматься с младшими и помогать обслуживать хозяйство.
В 1938 году к нам в гости приехал из Одесской области дедушка Иосиф – мамин отец. Человек набожный, он привёз с собой Тору и ежедневно читал её. А на Песах приехала из Москвы бабушка Мэра и напекла много мацы. Так мы впервые узнали о еврейской религии и еврейских праздниках, которые вызвали у меня чувство особого уважения и таинства.
22 июня 1941 года началась война, а 4 октября в первой половине дня в село самолётом был доставлен приказ об эвакуации, и все еврейские семьи получили пару лошадей и телегу, погрузили самые необходимые вещи, усадили членов семьи и в тот же день выехали на восток. Когда начало темнеть, по колонне пронесся шум – выстрелом из лесопосадки убит директор школы Рязанов. Так началась эвакуация и отсчёт жертв войны для жителей села Ратендорф. По некоторым данным, 5 октября Новозлатопольcкий район был окупирован. Поэтому я склоняю голову перед людьми, которые в этой сложной ситуации помнили о еврейской солидарности и сделали всё, чтобы спасти нас от неминуемой смерти. Нашего односельчанина Гинзбурга Мотела, который попал в плен и вернулся в родное село, убили и бросили в силосную яму бывшие соученики – староста-немец Алексей Гер, который оказался в селе после высылки немцев в Сибирь в начале войны, и полицай Тимошенко Иван. После войны они понесли заслуженное наказание, но это не вернуло жизнь убитому.
Более 30 дней находилась в пути наша семья. На телеге, похожей на те, в которых кочевали цыганы в фильме «Табор уходит в небо», но без шатра, находилось пять детей в возрасте от полугода до десяти лет, папа, мама и семидесятилетняя бабушка. 5 ноября мы прибыли в село Цаца Сталинградской области. Похолодало, и родители не решились ночевать с детьми и бабушкой на улице в телеге. Пришлось проситься на ночлег к жителям села. А утром стало ясно, что продолжать путь на телеге небезопасно. Отец поступил на работу в колхоз трактористом, а семье предоставили жильё.
В июле 1942 года, в связи с приближением линии фронта к Сталинграду, началась подготовка к эвакуации. Колхоз должен был эвакуировать стадо крупного рогатого скота, и нашу семью включили в группу сопровождения – выделили телегу и лошадей. Так начался второй этап эвакуации. Накануне отца призвали в армию, и возглавила семью мама.
В это время уже бомбили известные переправы через Волгу, и нас направили на новую переправу, где не было плавсредств для перевозки стада. Нас переправили на левый берег, а стадо осталось на правом, и его надо было обслуживать ежедневно. Однажды, возвращаясь с работы, я попал в аварийную ситуацию и получил серьёзную травму ноги. Мама отвезла меня в больницу и оставила для лечения. Через некоторое время она приехала вместе с семьёй. Меня уложили на телегу, и мы продолжили путь на восток. Но с нами не было маленького братика. Он умер и похоронен на берегу Волги. Дальнейший путь продолжался часто под гул самолётов, свист пуль и взрывы бомб. Когда все пытались убежать от телег, мама металась от детей к телеге, чтобы защитить меня, неподвижно лежащего на ней. Мы прибыли в село Гусенбах Саратовской области (немцев Поволжья). В большой трёхэтажной школе уже был размещён госпиталь для защитников Сталинграда, и врачи согласились продолжить лечение раны на моей ноге. Когда вскрыли повязку, врач сказал: «Вам повезло. Вы долго не меняли повязку, и в ране завелись черви. Это спасло вас от заражения крови». Для продолжения лечения мы решили остаться жить в Гусенбахе. Через некоторое время я начал ходить. Нам дали комнату в общежитии, и мы с мамой пошли работать в колхоз. Зиму 1942–1943 года пережили очень тяжело и были очень рады, когда получили приглашение от родственников приехать к ним в город Рассказово Тамбовской области.
Более двух с половиной лет мы находились в эвакуации в Сталинградской, Саратовской, а затем в Тамбовской областях. В апреле 1944 года получили разрешение возвратиться на Украину.
И вот мы снова в Ратендорфе, в родном доме, который построил наш дедушка и в котором родились мы, его внуки. Люди, жившие во время эвакуации в нашем доме, сохранили и возвратили нам вещи и хозяйство. Соседи и колхоз помогли вспахать и посадить огород. До начала учебного года я и мама работали в колхозе. К началу учебного года мама вернулась на работу в школу, а я продолжил учебу в шестом классе: надо было компенсировать время, которое во время эвакуации вместо учёбы ушло на работу в колхозе и на заводе.
В 1944–1945 годах в село вернулись из эвакуации ещё несколько еврейских семейств.
В 1946 году и в последующие годы молодёжь после окончания школы уезжала в город и поступала в техникум или ФЗУ.
Условия работы и оплаты труда в колхозах, особенно в сёлах в глубинке, расположенных вдали от городов и промышленных центров, были неадекватными. Оплата производилась натуральными продуктами за выработанные трудодни и была низкой. Большинство полученного урожая сдавалось государству по низким ценам.
Выращенные на индивидуальных участках овощи и фрукты не могли быть проданы на рынке, так как отсутствовал транспорт, и рынки находились далеко от этих сёл. Крестьяне облагались налогами за содержание животных, птицы и каждое дерево в саду. Естественно, люди стремились изменить свою жизнь к лучшему и уезжали из села, тем более что промышленные предприятия в городах остро нуждались в рабочих руках. В селе тоже не хватало рабочих рук, и недостаточно было техники.
Правительство предпринимало некоторые меры: в село направлялись рабочие с предприятий и студенты («на картошку»), поставлялась техника для механизации сельского хозяйства. Это в какой-то мере помогало обеспечить население сельскохозяйственными продуктами, но всех проблем не решало.
Для повышения эффективности сельскохозяйственного производства правительством принимались меры по созданию и поставке техники для механизации сельскохозяйственного производства и укрупнению коллективных хозяйств.
Условия жизни самих жителей села, особено молодёжи, были малопривлекательными, и миграция евреев продолжалась. В «еврейском» селе если и остались евреи, то единицы.
В 1939 году Новозлатопольский район был преобразован в обычный, а в феврале 1945 года вообще расформирован. Село Ратендорф переименовано в Червоносёловку и отнесено к Розовскому району. С начала 90-х годов Червоносёловка относится к Смеловскому сельсовету Куйбышевского района Запорожской области.
Благодатные чернозёмы Украины являются отличной базой для получения сельскохозяйственной продукции и не могли пустовать. Дома выехавших евреев занимали новые жители, и жизнь села не угасала.
К сожалению, на территории села нет памятников первопроходцам – евреям-колонистам и жертвам погромов, похороненных в братской могиле в Трудолюбовке в 1919 году, а также погибшим в Отечественной войне односельчанам. Сохраним память о них в наших сердцах.
Лев Лифшиц
http://evrey.com.ua/img/article/pdf-61.pdf
Солодкий (Новопавловка, Врадиевка)
Эрлих (Новопавловка, Врадиевка)
Лютович (Новопавловка, Врадиевка)
Лифшиц (Черниговская губерня, Запорожская обл.)
Кричевский (Черниговская губерня)
Брук(Черниговская губерня)
Эрлих (Новопавловка, Врадиевка)
Лютович (Новопавловка, Врадиевка)
Лифшиц (Черниговская губерня, Запорожская обл.)
Кричевский (Черниговская губерня)
Брук(Черниговская губерня)